 |
Запись беседы
Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с
Послом Японии в СССР Сигемицу |
|
Источник -
http://khasan-district.narod.ru/
20 июля 1938 г.
Сигемицу. Я просил свидания с Вами в связи с тем, что
имею срочные инструкции от своего правительства.
Литвинов. К сожалению, я имею очень ограниченное время
для приема г. посла, лишь до 3 часов, так как я должен
присутствовать на сессии Верховного Совета.
Сигемицу. 11 июля советские войска неожиданно заняли
район Чжангофын к.западу от оз. Чанчи и начали возводить
там укрепления, по поводу чего поверенный в делах Ниси
15 июля заявил г. Стомонякову протест и требование о
немедленном выводе из этого района советских войск.
Стомоняков отверг этот протест на основании Хунчунского
соглашения и приложенных к нему карт, заявив, что
японский протест лишен основания.
Императорское правительство, изучив вновь этот вопрос,
дало телеграфную инструкцию заявить о следующем:
По данным, основанным на договорах между Китаем и
Россией, устанавливающих границу в этом районе, а также
по данным царского времени, которыми располагает
маньчжурское правительство, этот район принадлежит
Маньчжоу-Го. Кроме того, в Хунчунском соглашении, о
котором упоминал г. Стомоняков, сказано, что от литеры Т
граница идет на северо-запад, по горам, по западной
стороне оз. Хасан и достигает северной оконечности
песчаной гряды и т. д.
Таким образом, отсюда также ясно видно, что границей
является западный берег оз. Чанчи.
Далее можно привести доказательства принадлежности этого
района Маньчжоу-Го из того, что ежегодно на этой горе
маньчжурское население справляет свои религиозные
обряды.
Из вышесказанного вытекает, что нет ни малейшего
сомнения в том, что эта территория принадлежит
Маньчжоу-Го, и японская армия в силу своих обязательств
перед Маньчжоу-Го может предпринять меры, на которые
вынуждают ее обязательства.
Советская сторона всегда проявляла стремление к миру и
сохранению статус-кво в пограничном районе. Однако то
обстоятельство, что советская сторона заняла указанный
район, является нарушением статус-кво, ответственность
за которое падает на советскую сторону.
Нельзя не пожелать, чтобы советская сторона приняла меры
к восстановлению статус-кво, ибо действия советских
войск возлагают ответственность на Советское
правительство. Я не хочу сказать, что граница должна
быть точно определена теперь же, основываясь лишь на
данных Маньчжоу-Го. Я думаю, что это должно быть
проведено в будущем на основании данных, которыми
располагают обе стороны.
Сегодняшние требования японской стороны сводятся лишь к
немедленному выводу советских войск из района Чжангофын
и восстановлению положения, существовавшего до 11 июля,
чем будет внесено успокоение на границе в этом районе.
Императорское правительство надеется, что Советское
правительство уделит этому сегодняшнему заявлению
достаточное внимание.
Литвинов. Во время разговора т. Стомонякова с Ниси
Стомоняков предъявил ему совершенно официальные
документы: Хунчунского соглашение и приложенные к нему
карты, на которых совершенно ясно очерчена граница. Эти
карты имеют подписи китайских представителей. По этой
карте граница проходит к западу от оз. Хасан, которое Вы
называете Чанчи. Мне казалось бы, что предъявление этих
документов должно было бы ликвидировать всякие разговоры
на эту тему, и я был очень рад узнать от посла, что
японо-маньчжурская сторона изучила все документы, но я
ожидал услышать, что японо-маньчжурская сторона пришла к
тому же к единственно возможному заключению — о
принадлежности озера и прилегающих высот Советскому
Союзу. К сожалению, японское правительство продолжает
отстаивать свою прежнюю неправильную точку зрения. Посол
говорил о каких-то данных, но не сказал, какие же это
данные. Он упомянул лишь о каких-то религиозных обрядах,
которых никто проверить не может. Мы знаем, что мы
всегда считали высоту, о которой идет речь, находящейся
на советской стороне. Туда постоянно посылались наши
пограничные наряды. Мы поэтому должны решительно
отклонить всякий протест и требования потому, что речь
идет о советской территории, относительно которой
никакие требования другой державы неприемлемы.
Совершенно правильно говорил посол, что мы
заинтересованы в сохранении спокойствия на границе и в
сохранении статус-кво, и наши войска на высоте, о
которой идет речь, не имеют другой цели, кроме цели
защиты статус-кво, т. е. нашей границы.
В отличие от других государств, мы не содержим армий для
посылки их в чужие страны, а исключительно для защиты
наших границ. Наша армия сознает свою ответственность, а
именно — ответственность за ненарушимость наших границ,
и этой ответственностью она и вдохновляется в своих
действиях. Посол говорил о каких-то данных, имеющихся с
обеих сторон. Мы свои данные предъявили японскому
посольству в лице Ниси. Я готов их также предъявить г.
послу. Если японская сторона предъявит свои данные, мы
готовы их изучить, но пока нам представляют лишь
голословные утверждения и необоснованные требования.
Я вновь должен подтвердить, что мы остаемся на той точке
зрения, которую изложил т. Стомоняков. Спокойствие может
быть нарушено только другой стороной—японо-маньчжурской,
и в таком случае она будет нести ответственность за это
и за последствия. Наши войска, где бы они ни находились,
другим государствам, чужим территориям не угрожают.
Сигемицу. Я думаю, что Вашим ответом японское
правительство не будет удовлетворено. Во-первых, Вы
говорите относительно карты как юридического обоснования
данного вопроса, но эта карта, которую г. Стомоняков
показывал Ниси, никогда не была опубликована, и, мне
думается, нецелесообразно в этот напряженный момент
говорить о какой-то карте. Это лишь осложнит положение.
Согласно тексту Хунчунского соглашения, граница идет на
северо-восток и по западному берегу оз. Чанчи. Это
совершенно ясно по русскому и китайскому тексту. Если в
будущем речь будет идти о точном установлении границы и
если будет принято решение приступить к такому уточнению
границы, то тогда этот вопрос будет решаться на
основании карт, которыми располагают обе стороны, и в
таком случае мы могли бы выписать необходимые карты. Но
сейчас вопрос стоит в такой плоскости, что, по древним
обычаям и данным Маньчжоу-Го, последнее убеждено в том,
что настоящий район является именно территорией
Маньчжоу-Го. Поэтому я хотел бы надеяться на Ваш
политический разум, что Вы предпримете меры к
восстановлению спокойствия на границе и тем самым будете
содействовать разрядке того напряжения, которое
создалось на границе, что возможно лишь при условии
восстановления положения, существовавшего в этом районе
до 11 июля.
К этому я хотел бы добавить, что восстановление
статус-кво не наносит советской стороне никакого ущерба.
Что же касается Вашего желания, которое Вы вторично
подтвердили, относительно заинтересованности в
сохранении статус-кво на границе, то я хочу заметить,
что оно нарушено действиями советской же стороны.
Советские войска начали действовать в этом районе и
строить укрепления. Япония, которая имеет перед
Маньчжоу-Го обязательства по совместной обороне, могла
бы в любое время предпринять действия, которые она
считает необходимыми в создавшейся обстановке. К тому же
я должен заметить, что действия советских войск японская
сторона рассматривает как провокационный акт.
Мы не стоим на той точке зрения, что граница должна быть
сейчас точно установлена на основе только маньчжурских
данных. В данном случае мы обращаемся к Вашему лично
политическому разуму для того, чтобы разрядить
напряженность, которая наблюдается на границе,
восстановить спокойствие и положение, существовавшее до
11 июля.
Я хотел бы особенно подчеркнуть именно эту сторону
вопроса и просить Вас обратить внимание на сказанное
мною.
Литвинов. Я должен выразить свое крайнее изумление, что
Вы, старый, опытный дипломат, можете так
пренебрежительно отзываться об официальных картах,
называя их «какими-то» картами. Вы должны знать, что
единственное средство, определяющее границы, — это
карты.
Меня также удивляет то, что Вы хотите опорочить карту,
заявляя, что она не была опубликована. Я не знаю, была
ли она опубликована или нет. Если даже она не была
опубликована, то от этого она не перестала ведь
существовать. Особенно странно слышать такого рода
заявления от представителя Японии, которая отнюдь не все
договоры, заключенные ею с Другими странами, публикует и
которая имеет немало тайных соглашений, но от этого эти
соглашения во взаимоотношениях с участниками таковых не
теряют своей силы.
Копия этой карты должна быть у правительства
Маньчжоу-Го. Если посол не мог ознакомиться с ней, то
несомненно, что представитель Японии в Маньчжоу-Го имел
полную возможность ознакомиться с ней и убедиться, что
протесты и требования японской стороны в этом вопросе
абсолютно необоснованны.
Г-н Стомоняков читал г. Ниси выдержки из Хунчунского
соглашения, в которых говорится, что граница проходит по
горам на западной стороне оз. Хасан. Ведь это соглашение
существует. Что Вы можете противопоставить этому
соглашению? Японская сторона, не предъявляя никакого
другого документа, выдвигает голословное требование
отвода советских войск с советской территории.
Получается так, что вы пока уходите, а мы потом
разберемся. Что бы нам ответило японское правительство,
если бы ему сказали, что вот ваши-де, мол, войска
находятся в таком-то месте на маньчжурской территории,
но мы считаем их пребывание там неправильным; уведите
свои войска оттуда, а потом мы будем разбираться, кому
принадлежит эта территория.
Я должен также решительно протестовать против слов посла
о провокационных актах с советской стороны. Ничего
провокационного в том, что советские войска занимают тот
или иной пункт на принадлежащей нам территории, нет.
Наоборот, провокацией надо считать необоснованные
требования другого государства об отводе этих войск.
Никакого спокойствия мы на границе не нарушали, ни на
кого мы не нападали, чужой территории мы не занимали, и
поэтому на границе сохраняется полное спокойствие, и оно
будет сохраняться до тех пор, пока оно не будет нарушено
японо-маньчжурской стороной.
Я надеюсь на благоразумие японского правительства,
которое постарается учесть заранее последствия, могущие
возникнуть в случае возможных попыток нарушения
существующего спокойствия на границе.
Это все, что я могу сказать по этому поводу, и вряд ли
есть смысл продолжать спор.
Если посол представит другую какую-либо карту,
противоречащую нашей, то мы изучим ее.
Я хочу воспользоваться случаем и обратить внимание г.
посла на происшествие, по поводу которого наше
полпредство в Токио уже обращалось в МИД.
На днях имел место налет какой-то банды на полпредство.
Банда разбрасывала около полпредства провокационные
листовки. Несмотря на то что возле здания полпредства
всегда дежурят значительные полицейские силы,
останавливая всякого входящего и выходящего оттуда,
однако на сей раз они ничего не предприняли, чтобы
воспрепятствовать проникновению этой банды на территорию
полпредства.
Я думаю, что посол, так же как и я, заинтересован в
сохранении спокойных и нормальных условий работы как
нашего полпредства в Токио, так и японского посольства в
Москве и что он от моего имени обратит на это печальное
происшествие внимание японского правительства, чтобы
было произведено тщательное расследование по выявлению
виновных, а также принятию мер к недопущению подобных
действий в будущем.
Сигемицу. Я не могу вкратце не ответить на Ваше
заявление.
Я не говорил о том, является ли эта карта ложной или
подлинной. Я заявил лишь, что она никогда не была
опубликованной. Я именно эту сторону и хотел
подчеркнуть. Я полагаю, что все карты могут быть
рассмотрены тогда, когда речь будет идти об уточнении
границы. Но здесь уже я могу добавить, что эти карты не
соответствуют Хунчунскому соглашению. По крайней мере
тому месту, которое было процитировано Стомоняковым
Ниси, так как в цитате сказано, что граница проходит по
западной стороне озера, а не к западу от него. Одним
словом, я могу сказать лишь, что то место, где произошло
это событие, по глубокому убеждению правительства
Маньчжоу-Го, является территорией, принадлежащей
Маньчжоу-Го. В этом нет никакого сомнения. Поэтому
Япония имеет права и обязательства перед Маньчжоу-Го
применить силу для того, чтобы заставить советские
войска эвакуироваться из незаконно занятой ими
территории Маньчжоу-Го. К такому выводу мы должны
прийти. Ведь ясно, что инцидент возник из-за того, что
советская сторона вторглась на маньчжурскую территорию,
и то предложение, которое я выдвинул, — не затрагивать
сейчас юридической стороны вопроса, а касаться лишь
восстановления статус-кво на границе. Но так как
спокойствие на границе было нарушено советской стороной,
то мне кажется, что ничего больше не остается, как
принять меры, которые мы считаем необходимыми для
восстановления своих прав.
В связи с этим я заявляю протест против убийства
японского солдата. Это произошло в то время, когда
несколько японских жандармов подверглись обстрелу и один
из них, кажется, младший унтер-офицер Мацусима, пропал
без вести. Можно считать, что он, очевидно, был убит во
время обстрела их советскими войсками в районе,
незаконно занятом советскими частями 11 июля. Я выражаю
особенно свое сожаление по поводу того, что это
незаконное убийство японского солдата имело место в
столь ответственный момент, когда по поводу всего этого
инцидента велись переговоры.
Я уполномочен заявить решительный протест и оставляю за
собой право в будущем предъявить конкретные требования,
связанные с этим происшествием.
Литвинов. Г-н посол ничего нового не сказал.
Единственная новость — это то, что он пригрозил нам
силой. Посол, очевидно, считает тактику угроз хорошим
средством дипломатии. К сожалению, теперь имеется немало
стран, которые поддаются запугиванию и угрозам, но пусть
посол знает, что это средство в Москве успешного
применения не найдет.
Что касается убийства солдата, то я протест должен
отклонить, ибо это имело место на советской территории,
где японским жандармам делать нечего. Я могу лишь
заявить встречный протест против перехода жандармами
нашей границы. На этом я заканчиваю.
Уходя, Сигемицу обратился на английском языке к т.
Литвинову с просьбой принять его для общего разговора .
Литвинов
|
|
|
